Колыбельная

[Fay Flourite]

- Название: Schlaf, Kindlein, schlaf (Спи, дитя, спи)
- Автор:  Fay Flourite (Schu Kirael Shumar)
- Бета: ...
- Фендом: Elisabeth
- Жанр и Категории: General, Angst, Songfic
- Персонажи и Пейринги: Смерть (он же Дер Тод), кронпринц Рудольф
- Рейтинг: G
- Дисклеймер: персонажами попользовались и положили на место. Все принадлежит создателям, как канона и мюзикла.
- Размещение: только с разрешения автора.
- Содержание: решив посетить в очередной раз свою возлюбленную, Смерть слышит, как его кто-то зовет. Первая встреча кронпринца Рудольфа и Смерти.
- Примечание автора: канон как он есть.
- Посвящение: моему соавтору Walter von Redlich.
- Статус: Закончен.
- Размер: 9 страниц.


Элизабет…
Да, императрица Австрии и королева Венгрии, прекрасная Элизабет Баварская снова была в Вене. Это был один из редких случаев, когда она напоминала подданным о том, что у них есть императрица. Впрочем, нет, она напоминала об этом все время. Не просто так по миру разбегались ее фотография, изображения на посуде и прочих сувенирах. Ее любили и ненавидели, кто-то осуждал, кто-то обожал, но равнодушным она не оставляла никого.
Дикость…
Такого не могло случиться. Просто не могло, потому что существа из других измерений не должны любить простых смертных. Не должны, будь этот смертный хоть самым прекрасным в мире. Но так случилось, что когда еще совсем юная Сисси оказалась в объятиях Черного Принца, Смерть вдруг… начал чувствовать?
Любовь…
Да, это была любовь. То глупое чувство, из-за которого смертные иной раз готовы были пойти на преступление или отказаться от всего. В том числе, сколько же работы у Смерти было из-за таких вот влюблённых идиотов. Так он всегда думал, пока не увидел ее. Юная Элизабет была так прекрасна, что Смерть… просто нарушил свои же правила и не стал забирать ее. Может ему и грозило бы за это какое-то наказание, если бы он сам не был себе хозяином. Разве может быть кто-то выше самой Смерти? И… да, он так же чувствовал, что и сама девушка прониклась к нему какими-то нежными чувствами. И… это еще больше вносило смятение.
Ревность…
Потом… его прекрасная Элизабет вышла замуж. Да, его любовь, по глупости своей, а именно так думал Смерть, решила, что влюбилась в императора Франца Иосифа, который собирался жениться на ее сестре, но увидел Сисси и понял, что хочет быть только с ней. Дальше была свадьба. Глупышка, она думала, что ее ждет счастье, а сама попала в золотую клетку. Чем дольше жила Элизабет в Вене, тем более невыносимой ей становилась эта жизнь. И Смерть был счастлив.
«Того ли ты выбрала, Элизабет? Может, теперь ты поймешь, что только в моих объятиях ты обретешь свободу?»
Теперь оставалось только ждать. Долго, иной раз мучительно, когда милая Элизабет оказывалась так рядом, но ждать. И Смерть ждал. Уж кому еще можно было, ждать целую вечность, и эта вечность у него была. О, какой ненавистью и отчаяньем горели ее глаза, когда он забрал ее первенца. Но даже ради этого взгляда Мрачный жнец готов был ходить за ней тенью и ждать нового удобного момента.
В этот вечер, когда императрица вновь вернулась в столицу, ее вечный поклонник уже был там. Может поэтому Элизабет была так бледна и то и дело старалась отойти ото всех, чтобы отдохнуть. А после и вовсе раньше времени ушла с приема, сославшись на мигрень. Она боялась вновь услышать в тишине знакомый вкрадчивый голос, говорящий ей о любви. Ему хотелось верить, иной раз отчаяние подталкивало императрицу к тому, что она готова была согласиться на его уговоры. Но не сегодня.
- Уходи… - как же Смерть устал слышать эти слова.
- Не забывайся, любовь моя. Когда-нибудь ты страстно будешь желать снова увидеть меня, но не получишь этого… - шепот, будто шелест мертвой листвы. Он ушел, и в покоях Элизабет будто стало немного теплее.
Быть может, стоило уйти в мир теней уже сейчас, но что-то заставило Мрачного жнеца остановиться. Кто-то здесь, будто бы подсознательно звал его к себе.
Около часа ночи. По темным коридорам летней резиденции императора быстрым шагом идет женщина и за руку ведет ребенка. Она что-то говорит мальчику, склонившись прямо к его уху, а тот ни разу не соизволил хотя бы кивнуть ей ответ. Этим ребенком был наследный принц, а женщиной, которая буквально заставляла мальчика идти вперед, была одна из придворных дам его матери. Не прошло и получаса, как императрица вернулась во дворец после длительного отсутствия, а ее сын уже стоял у дверей покоев матушки с одной только целью - пожелать родному человеку приятных снов. Но разве мог предполагать мальчик, что императрица не сможет уделить ему минутки и прикажет отослать ребенка, сославшись на усталость и позднее время? И вот сейчас Рудольф вынужден поспевать, за спешившей выполнить приказ, женщиной, которая стала ему ненавистна, ведь именно она сказала: "в аудиенции отказано". В очередной раз, обидевшись на весь свет, ребенок послушно выполнял волю родительницы, а ведь как хотелось, не обращать внимания на запрет и без разрешения войти в закрытые двери комнаты, хотя бы на секунду, только посмотреть и уже потом с чувством выполнено долга хорошего сына отправляться ко сну. Разве он много хочет? Тихий вздох, которого никто не услышит...Так под нотации, что кронпринцу не следовало бы разгуливать по коридорам замка в такое время, и с тусклым светом свечей на подсвечнике они подошли к покоям Рудольфа.
Один... Темно... Страшно... Или больно? Несколько минут кронпринц стоял на месте и смотрел в закрывшуюся перед лицом дверь собственной комнаты. Эта женщина даже не оставила свечи, она буквально втолкнула принца в комнату и хлопнула дверью, ни сказав не слова более. Звук удаляющихся шагов стих. Совсем один. Рудольф подошел к окну, которое сейчас служило единственным источником света, и оглядел пустое помещение: расправленная кровать, а на ней валяется ночная сорочка, которую не было времени убирать, когда мальчик услышал приехавшую карету и поспешил переодеться в форму, чтобы в достойном виде поприветствовать матушку. Наследный принц расстегнул китель и еще раз тихо вздохнул. Большего мальчик не мог себе позволить. Ему было ужасно обидно, что его усердие оставалось без внимания. Но разве должно ему, будущему императору, проявлять эмоции и не сдерживать подступающие слезы. Нет! Ему почти десять лет, он совсем взрослый и должен вести себя соответствующе, как его учили. Тряхнув головой, пытаясь отогнать от себя неприятные мысли, Рудольф подошел к небольшому столику, на котором были не убраны разнообразные открытки и солдатики. Игрушечную армию ему подарили в это Рождество, императрица привезла этот набор из Венгрии и сказала, что он сделан специально для кронпринца. Как радовался тогда Рудольф этому подарку! А сейчас... Сейчас это служило неким напоминанием, что все же не всегда перед ним вот так закрываю дверь. От этого становилось только хуже. Рассерженный на себя, на свою слабость, что не может спокойно принять отказ, обиженный на всех, что его не понимают, мальчик скинул недавно любимые игрушки на пол. Несколько минут, наваждение ярости прошло, и ребенок опустился на колени, собирая солдатиков к коробку. Так всегда. Рудольф никогда ничего не требовал, всегда выполнял родительскую волю, он ни разу не жаловался на учителей, пусть те с ним и плохо обращались, все, чтобы заслужить похвалу. Но ему лишь указывали на минусы и недостатки. Он старался, знали бы они, как он старался! Но... И в этот раз Рудольф не оправдал ожиданий, в абсолютной тишине слишком громко зазвучали всхлипы мальчика.
Невидимый в неосвещенном коридоре, Смерть направился на этот тихий зов и… оказался в темной детской.
«Вот значит как…» - Черный принц не смог сдержать улыбки, когда увидел юного наследника Австрии, сидящего на полу. Пока Мрачный жнец хотел всего лишь посмотреть на него. Ведь именно этот маленький мальчик звал его.
"Раз, два, три, четыре, пять"
Так, все двадцать бойцов игрушечной армии заняли свое место в коробке, а коробка - на краю стола. Рудольф провел ладонью по крышке шкатулки, на которой был изображен герб империи. Когда он вырастет, он будет вести настоящий отряд в бой, прославляя победами империю и монарха, у него будет красивая форма, украшенная наградами, и отец с гордостью будет представлять его иностранным послам, а потом... Потом Рудольф сам станет императором, и вся страна будет жить в достатке, он будет управлять мудро и справедливо, судя по совести, и еще долго после его смерти на его правление будут приводить в пример. И все именно так и будет, Рудольф уверен, но сейчас он всего лишь маленький мальчик, который хочет быть услышанным и любимым.
Обида нахлынула вновь уже с удвоенной силой. Все говорят, что он будущее страны, наследник трона и других нет, он должен быть сильным и смелым, должен сдерживать эмоции, должен... Должен, должен, должен. Должен и нельзя - два слова, который постоянно слышал мальчик. Нельзя к родителям, он не должен им мешать. Нельзя видеть сестру. Нельзя играть с детьми слуг, который бегают во дворе, будущему императору не подобает, он должен учиться. Нельзя к маме. Рудольф всегда думал, что редко видит матушку, потому что эрцгерцогиня Софи считает, что мать избалует ребенка. Но сейчас не было рядом бабушки, Элизабет сама отослала сына прочь.
Не нужен. Как так может быть, что он нужен стране, народу ( это внушали учителя Рудольфу), но не нужен своим родителям? Не уж то они считают, что он не справится, что он не сможет стать достойным их? Может быть, тогда было бы лучше, если бы он совсем не родился? Может быть лучше бы, если бы место него жила, старшая сестренка София? Но кто бы тогда стал императором после отца? София не могла бы, и Гизела тоже не может управлять страной. А если сейчас что-нибудь случится с ним, будут ли плакать родители? Пожалеют ли они, что вот так прогоняли сына?
От этих вопросов становилось больнее, слезы вновь покатились из глаз, ведь мальчик не мог себе уверенного ответа: да, они пожалеют. Что если они быстро забудут непутевого сына, и потом на свет появится новый наследник, более достойный, более способный?
Ребенок старался отогнать от себя эти мысли. Нет, не может быть, что бы они его не любили. Рудольф подошел к кровати и, сняв обувь, свернулся калачиком на одеяле, пытаясь сдерживать слезы. Почему он должен быть одним? Почему его не замечают? Чем он провинился?
Напольный часы, которые стояли в коридоре, пробили час ночи. Рудольф, не ожидавший резкого звука в абсолютной тишине, вздрогнул и сел на кровати, вытирая ладошкой мокрые от слез глаза.
-Мама,- тихо позвал мальчик.
Это свойственно только детям. Обижаться на родителей, но при первом же страхе забывать свои обиды и искать защиты у них, ведь они всегда помогут, всегда защитят, никогда не оставят... Но никто не ответил на тихий зов испуганного, расстроенного мальчика. Никто не пришел и не погладил по головке, не сказал, что все пройдет и будет все хорошо.
-Мама,- еще одна попытка, но опять тишина.
Кронпринц вновь всхлипнул. Он всматривался в белеющую дверь, ждал, что вот - вот они отворяться и в комнату войдет матушка, обнимет и успокоит его. Но в коридоре было тихо. Она не придет.
-Почему ты оставила меня одного?- вопрос в пустоту, никто не него не ответит.
«Вот еще одна жертва дворцового этикета Вены» - Смерть невольно улыбнулся, наблюдая за мальчиком с неподдельным интересом. Такой маленький, а уже мечтает оказаться в его объятиях. Разве сложно было прямо сейчас забрать его к себе, раз малыш так сильно желает этого? Но только не мог Мрачный жнец снова нарушать свои же правила. Впрочем, нет, мог, но это было бы уже слишком. К тому же, жизнь юного наследника Австрии лежала перед ним как на ладони. Он мечтает о том, как станет королем, с детской наивностью полагая, что это позволит ему делать то, что захочется. А Смерть видел, что мальчик унаследовал от Элизабет ее тягу к свободе. Не просто так в ночь его рождения, юная императрица видела кошмар, в котором ее милый сыночек был во главе революции, где он вел за собой, но только вел не к победе, я прямиком к самому Черному принцу. И Смерть прекрасно знал, что и отец видит в наследнике эту безумную тягу к переменам и… не допустит того, чтобы они свершились. Кронпринц так и останется взаперти, как они из его солдатиков в коробке.
Картинки из будущей жизни кронпринца пронеслись перед взором Мрачного жнеца и вызвали новую улыбку на тонких губах. Не так много времени было у будущего опального наследника. Но сам Рудольф станет одной из отправных точек, для дальнейших смертей, множества смертей.
Тишина. Никто не ответил. Никто не пришёл. Темно. Луна, которая раньше чуть освещала комнату, спряталась за тучи. Звёзд не было в ночном небе.
Страшно. Он был один. Мальчик сидел на кровати и ждал. Чего? Что кто-нибудь отзовётся? Что мама все - таки придёт? Нет. Минуты шли, а глухую тишину не нарушало ни звука. Он так и останется один. Всегда один. Всегда брошенный. Всегда не понятый. Никому не нужный. Страна, народ, долг. Что десятилетнему мальчику до этих громких слов? Какое ему дело до таких абстрактных понятий, когда самый родной и самый любимый человек закрывает перед ним дверь? Лучше бы всего этого не было! Ни страны, ни долга, только любящие его мама и папа рядом! …Хоть кто-то рядом…
Страшно. На минуту Рудольфу показалось, что тени двигались, окружая его. Ребенок испугано оглядел комнату. Никого. Это все детское воображение. Уже поздно, мальчик давно должен спать, но… Рудольф вытер еще мокрые от слез глаза и внимательно всмотрелся в темноту. Нет, там никого не было. Но кронпринц не спешил бросать попытку разглядеть кого-то в собственной, пустой комнате. Не уже ли, юному наследнику настолько хочется, чтобы хоть кто-нибудь был с ним, что он готов поверить в доброе приведение, вышедшее из тени? Да, настолько. Пусть кто-нибудь заметит его! Пусть скажет, что все хорошо! Пусть успокоит его! Хоть кто-нибудь.… Только не оставляйте одного. Пусть это будет хоть строгий учитель, который накажет мальчика за то, что он не спит в такое время – не соблюдает режим, пусть это будет не добрый, а злой призрак, который хочет забрать кронпринца с собой. Может хотя бы отсутствие наследника родители заметит? Только не оставляете одного.
Никого. Рудольф тяжело вздохнул, и хотел уже было ложиться, и попытаться уснуть, как из темноты вышел молодой человек. Он шёл плавно, прямиком к кронпринцу. Мальчик оторопел и не сводил глаз со странного гостя. Рудольф не закричал, не попытался спрятаться, когда юноша присел на кровать радом с ним, наследный принц внимательно следил взглядом за незнакомцем.
Неслышно ступая, Смерть, как одна из своих теней, двигался к мальчику, который теперь сидел на кровати и испуганно озирался. Увидит ли он своего ночного гостя? Услышит ли его голос? И, главное, как примет его? Испугается и убежит дальше звать свою мамочку, которая была слишком обеспокоена своими проблемами и страхами, чтобы думать еще и о нем. Элизабет, будто кукушка, оставила свое дитя и будто бы забыла о нем. Чем был тот ультиматум, что она выставила мужу? Воспитывать детей самой? Отлично, теперь мальчика забрали из военного училища и отправили на домашнее обучение. Теперь юный кронпринц мог заниматься тем, чем ему захочется. Но думала ли Элизабет, что для того, чтобы управлять такой огромной страной, нужна сила и стойкость, а эти качества лучше вбивать в неокрепшее сознание. Права была эрцгерцогиня София – наследник был слишком мягким. Но теперь, стараниями императрицы, мальчик едва ли получит то же воспитание, как его отец.
- Она не придет. Не зови ее, - пара шагов, и Смерть опускается на край кровати кронпринца. Сейчас, он смотрел на мальчика с какой-то странной нежностью, будто это было его собственное дитя.
Кто это? Откуда он знает, что матушка не придёт? Рудольф не видел раньше его в замке. И формы на нем не было. А как он оказался в запертой комнате? Мальчик хотел спросить все это, но он будто потерял дар речи. Рудольф долго всматривался в незнакомца, кронпринцу казалось, что он не будет ему вредить, что он хороший, а как ласково смотрит.… Поймав на себе взгляд ночного гостя, мальчик чуть улыбнулся, но тут же убрал улыбку и сел прямо, он все - таки будущий император, нельзя позволять себе подобные вольности.
- Кто ты?- без страха, с любопытством был задан этот вопрос. Рудольф старался вести себя, как хотели бы видеть учителя: старался быть серьёзным и сдержанным, старался, что бы в голосе звучали нотки приказа – на его вопрос должны ответить! Но все - таки детское любопытство побеждало ежедневные уроки, кронпринц с интересом разглядывал незнакомца: его необычный костюм, его белокурые волосы, его глаза. Что-то было в молодом человеке, что мальчик не мог различить, но подсознательно понимал, что это отличает ночного гостя от остальных, что выделяет его, делает особенным, что-то кроме странно костюма.
- Я твой друг, - отозвался ночной гость, не сводя с юного кронпринца взгляда светлых глаз. Теперь можно было разглядеть мальчика. Каким же крошкой он сейчас казался. Такому малышу и правда нужно играть в солдатиков и бегать по улицам с детворой, а не сидеть в темноте пустой комнаты, мечтая о скорой встрече с Мрачным жнецом. Но только, такая жизнь была приемлема для любого ребенка его возраста, но при одном условие. Ребенок не должен быть наследником огромной империи. Точнее… наследник огромной империи никогда не может быть ребенком. Он надежда нации. Он, будущий император. У него просто нет детства, и только малыш встает на ноги, на него надевают мундир и отправляют на изнурительные тренировки. Так было с Францем Иосифом, и теперь должно было произойти с его сыном. Если бы… если бы не она.
«Элизабет… любовь моя, разве можно быть настолько недальновидной? Разве можно обрекать своего же ребенка на верную гибель только потому, что требовалось удовлетворить свои амбиции?»
Смерть сел рядом с мальчиком и чуть заметно улыбнулся. Может ли Смерть быть другом кому-то? Или же это всего лишь слова? Маленький и беззащитный малыш, сидящий в темноте и зовущий свою бестолковую мамочку, которой нет до ребенка совершенно никакого дела. Удивительно, как Элизабет вообще не забыла про него. Или забыла?
«Откуда в тебе столько эгоизма, Элизабет? Разве не дружной была семья Максимилиана Баварского? Или же тебе настолько стал противен двор, что ты не хочешь видеть своих детей и мужа, который тебя любит…» - вот только эти заставили стиснуть зубы. Глупышка. Как она могла вообще его выбрать? Какая еще может быть любовь, когда Франц Иосиф, это император Австрийской империи. И он не может принадлежать только своей жене. Более того – он большую часть времени проводит в государственных делах, а не в покоях благоверной.
Вот только сейчас речь была совсем не о нем. Перед Мрачным жнецом сидел мальчик, который звал его. Да, будущий наследник трона был настолько одинок, что предпочел бы холодные объятия Смерти, чем оказаться рядом с матерью. Впрочем, тут можно было поспорить, что объятия более холодные.
- Я приду к тебе, когда буду нужен тебе, - тихо проговорил Черный принц, чуть подавшись вперед, чтобы наследник мог слышать его.
«А я буду нужен тебе. И не один раз, потому что твоя мятежная душа еще много раз будет рваться на свободу. Раз за разом пытаясь пробить прутья золотой клетки. О, как же я люблю таких как он! Дерзкие, свободолюбивые, не боящиеся переступить черту. Но для начала тебе нужно подрасти, Рудольф, и тогда мы снова встретимся и… тогда ты будешь моим…» - на тонких губах мелькнула улыбка. Смерть уже был в предвкушении этой встречи. Он желал, чтобы она наступила быстрее. Но сейчас сын Элизабет еще так мал…
А потому Смерть улыбнулся шире, но сразу после этого развернулся от мальчика, собираясь уходить.
Друг... Эхом отозвалось в сознании мальчика и вызвало счастливую улыбку. Друг...
Мальчик не боялся ночного гостя, который так и не назвал свое имя. Ребенок был уверен в том, что молодой человек поймет и не осудит кронпринца, который всего лишь хочет быть нужным и любимым.
Друг... То слово, которое знает каждый, но не каждому доводилось иметь истинных друзей, а те, у кого они были, счастливцы. Может ли наследник иметь друзей, преданных и бескорыстных? Еще один вопрос, которым не задаются дети - они хотят лишь жить и радоваться жизни. А как можно радоваться, если ты один? Когда не с кем разделить эту радость просто быть, просыпаться каждый день и быть уверенным, что сегодня точно произойдет что-то необычное ( раз уж это необычное не случилось вчера)?
Друг. Этого простого объяснения, одного слова, хватило, чтобы Рудольф принял незнакомца, доверился ему. Кронпринц сидел, поджав ноги, и не сводил глаз с человека напротив. Мальчику было уже неважно, как незваный гость оказался в комнате, почему его не встречал Рудольф ранее. Ребенок чувствовал, что это человек как никто другой знает, что на душе у принца. Это завораживало и одновременно немного пугало юного наследника. Странно, необычно, но... Что значит это "но"? Мальчик не знал, но именно это "но" не давало Рудольфу закричать и позвать слуг. Это "но" говорило, что не стоит бояться, что человек, который назвал себя другом, и правда друг, что ему нужно верить. И Рудольф верил, улыбался, смотрел в глаза незнакомца и верил,
"Ты мне нужен..."- хотел было сказать кронпринц, но так и не смог произнести не слова. Он придет...? Когда? И зачем? А что сейчас? Он уйдет?! Почему?! Почему и он его оставит? Что не так с маленьким наследником?
Услышав эти слова и увидев, что гость собирается уходить, мальчик пожал губы и к его глазам вновь стали подступать слезы. Почему все оставляют его? Будет опять темно и страшно, он опять будет один. Нет, так не должно быть!
-Останься здесь!- возможно, слишком пронзительно для тишины ночи вырвались эти слова из уст мальчика. Рудольф протянул руки навстречу незнакомцу, а в глазах ребенка читалась просьба, фактически граничащая с мольбой. Он ведь не уйдет. Нет, он не бросит как другие юного наследника, как бросила его даже мать. Он останется. Он будет рядом. Рудольф нуждается в нем. Только он понимает желания и страхи кронпринца, только он может дать наследнику то, что ему необходимо. Он ведь не уйдет...
Еще немного и мальчик был готов вцепиться в плечи Мрачного жнеца, лишь бы не дать ему уйти. Ни это ли было настоящим доказательством полного доверия?
«Малыш… неужели ты решил, что я так просто покину тебя? Так ли часто я вижу столько мольбы в глазах человека? Быть может лишь тогда, когда кому-то уже настолько опостылела жизнь, что другого выхода просто нет», - на миг захотелось протянуть руку, погладить юного наследника по щеке, погружаясь в ту бурю эмоций, читающихся в одном только взгляде его не по-детски печальных глаз. Так, словно Рудольф уже сейчас чувствовал на себе все бремя невзгод, что обрушится на него за всю его недолгую жизнью.
Почему? Почему он молчит? Почему не оборачивается? Он просто стоит. Рудольф не отрывал полного мольбы взгляда от ночного гости и не упускал руки, все еще надеясь, что его собеседник останется, что не бросит его. Чем же он провинился сейчас? Что делал не так? Почему его вновь хотят оставить?
«Я не уйду. Все время я буду незримо следовать за тобой, но только будешь ли ты рад этому? Едва ли кому-то понравится чувствовать каждый раз смерть у себя за спиной. Но ты, юный наследник Австрии, сам желаешь этого. И я буду рядом, изменишь ты свое решение или нет…»
Чем дольше незваный гость медлил с ответом, тем сильнее казалось ребенку, что он все же сделал что-то, что разочаровало собеседника. Это только подливало масла в общий огонь страхов и терзаний сегодняшней ночи. Кронпринцу вновь приходилось сдерживать подступающие слезы. Нет, сейчас плакать он не будет. Какой в этом смысл? Никому нет дела до того, что чувствует наследник. Будь жесток, холоден строг. Это вбивали в Рудольфа учителя, это твердил отец, и повторила бабушка. Будь гордым, быть твердым. А так хотелось прижаться к кому-нибудь и просто почувствовать тепло другого, почувствовать себя любимым. Увы, отец держал сына на расстоянии вытянутой руки, а мать так редко появлялась при дворе, что если бы не портреты, то, возможно, однажды Рудольф бы ее не признал.
«Несчастное дитя… как же тебе тяжело живется в этом дворце, если ты сам тянешься в объятия Смерти…» - должно быть слишком медленно, но он обернулся к мальчику.
- Я останусь рядом… - этот ответ он хотел услышать. Да, это читалось в его глазах, и Смерть не мог сдержать улыбки. Так близко, словно Мрачный жнец собирался обнять мальчика, но не пытался, и прикоснуться к нему. Только глаза в глаза. Почему Рудольф не боится его? Или же бедный малыш настолько одинок и потерян в этом холодном дворце, что готов кинуться к любому, кто проявит к нему хоть немного сочувствия. Но разве это не печально, что единственным, кто проникся печалью всеми покинутого ребенка, был сам Смерть.
«Не плачь, маленький… Кто как не Смерть всегда выполняет свои обещания? Ни мать, что оставила тебя, ни отец, который видит в тебе лишь будущего императора, но никак не своего ребенка, нуждающегося в заботе. Нет, только я… только тот, кто ни оставит, ни одного из смертных… потому как вы все для меня словно дети…»
Но этот человек, этот незнакомец. Он не такой как все. Его улыбка. Он остался, он так близко, совсем рядом, остался. Рудольф улыбнулся в ответ и положил руки на плечи собеседника, пристав на колени. Теперь их лица примерно на одном уровне. Ребенок заглянул в глаза гостю и не смог сдержать улыбки еще раз. Он не один, и никогда не будет один. Ему обещали и выполнят это обещание, Рудольф понял это, такие глаза не могу врать.
-Знаешь...- кронпринц начал говорить, но чуть помедлил. Он, конечно, хотел доказать, что достоин внимания, что он старается выполнять заветы учителей, что он такой, каким должен быть истинный наследник, но что, если его гость не станет слушать, как вчера его не стали слушать учителя и отправили тренироваться. Еще один взгляд в лицо собеседника и сомнения рассеялись, принц продолжил.
- Если я постараюсь, я могу быть героем! Вчера я убил кошку,- мальчик чуть потряс ночного гостя, только лишь для того, чтобы он услышал ребенка.- Я могу быть жестоким и злым, как все в мире! Если постараюсь, я могу,- сколько гордости было в этих словах. Да, он может, он старается, он будет менять себя, бороться с собой, но...
-Но иногда... Иногда... Иногда так хочется быть мягким,- кронпринц опустил голову, а потом и сам сел на кровати. Что обманывать нового друга? Рудольфу не нравилось то, чему его учили. Он не хотел спокойно смотреть на страдания других, он хотел мира, спокойствия и любви. Неровный вздох и мальчик почти прижался к незнакомцу. Хоть кто-то не уходит от него, хоть кто-то не запирает его одного в комнате. Но почему мама отослала его? Он так давно ее не видел, так соскучился. Обида наступала вновь. Как же больно еще в детстве осознавать, что тебя нехотя принимать, что нужно меняться, нужно воспитывать в себе солдата. Это сегодня отец сказал наследнику. Мама бы поняла, она бы обняла, погладила по головке и обязательно сказала, что любит. Но такой сын и ей не нужен.
-Мама,- шепотом проговори ребенок, прижимаясь к гостю, который обещал, что не покинет.
Все было именно так, как и думал Мрачный жнец. Покинутый всеми ребенок, который всеми силами хочет добиться чего-то. Впрочем, нет, не чего-то. Маленький Рудольф хотел только одного – чтобы его родители прекратили уже видеть в нем только будущего императора. Когда это будет? Сколько лет пройдет, прежде чем их сын станет правителем? Сколько всего ему еще предстоит узнать за это долгое время? Это правильно. И правильно говорит эрцгерцогиня София, утверждая, что ребенок уже сейчас должен быть строгим и твердым. Но разве это отменяет тот факт, что Рудольф так и остается ребенком. И этому ребенку нужно всего лишь не чувствовать себя потерянным в этом огромном дворце. Малыш тянулся к нему, и теперь уже сам стремился обнять, не понимая толком, что за существо перед ним. Но Смерть не лгал ему. Он действительно не собирался нарушать свое обещание. Действительно не собирался уходить, по крайней мере, сейчас. Казалось бы, сколько дел может быть у Черного принца? Сколько душ нужно забрать в Мир теней. Но даже при этом он нашел немного своего времени для этого мальчика, который сейчас так нуждался в нем. Нет, не как в том, кто заберет его душу. Всего лишь как в друге, который выслушает его и не покинет в трудный час.
«А я не покину. Среди потока своих дел я найду немного времени и для тебя, дитя», - Смерть не сводил взгляда с Рудольфа, который так увлеченно рассказывало о своих маленьких горестях и радостях. Всего лишь… ему же больше и не нужно было ничего. Он хочет быть сильным и жестоким? На это Мрачный жнец не смог сдержать улыбки, может той улыбки, какую мальчик ждал увидеть от своего отца, который услышал бы о его успехах. Пусть и робко, но вот юный кронпринц уже прижимается к своему новому другу. На что Смерть дарит ему невесомое прикосновение, осторожно поглаживая по спине. Почувствует ли он холод его пальцев даже через черные перчатки? Или же ему настолько все равно? Но разве мог Черный принц отказать ему в такой простой нежности, которую даже родная мать не дарила ему. Нет, совсем не потому, что считала, что наследник не должен этого делать. Ей просто не хотелось. Элизабет слишком увлечена самой собой. Своей внешностью, своими терзаниями. Ей не важно, что ее родной сын так скучает по ней.
«Тебя ждет тяжелый путь, кронпринц Рудольф. Но я сдержу свое обещание и не покину тебя…» - Смерть на миг прикрывает глаза, но снова смотрит на малыша, не размыкая осторожных объятий. Сегодня он будет рядом пока это нужно юному Габсбургу. А дальше... дальше время покажет.
Спокойно. Как спокойно стало в его объятиях. Мальчик всхлипнул еще пару раз, прежде чем восстановил неровное дыхание. Он тянулся к ней. Он хотел быть с мамой, но почему ему сейчас было достаточно присутствия нового знакомого? Взгляд вверх на гостя. Глаза уже закрываются - ночь берет свое. Мальчик хочет спать, но он боится пошевелиться, чтобы устроиться удобнее, вдруг новый друг исчезнет, и он опять останется один? Кронпринц чуть вздрогнул от невесомых прикосновений к спине, но тут же прижался плотнее к странному человеку, который так добр к ребенку.
Он станет великим императором. Он докажет всем, что достоин имени Габсбург. Он сможет. Но все это будет чуть позже. Сейчас... Сейчас он немного поспит, а завтра обязательно навестит матушку, она обнимет сына, погладит по головке, скажет, что скучала и любит. А Рудольф расскажет ей, как он старается, каких успехов достиг в учебе. Они проведут вместе целый день, никто не посмеет забрать кронпринца на занятия от матери. Целый день они будут одни гулять в саду, вечером присоединится отец и сестра, все вместе они отужинают, а потом будут разговаривать до поздней ночи. Невольная улыбка появилась на устах наследника от таких мыслей. Не забыл Рудольф и про нового знакомого в этой замечательной истории. Ведь надо же будет с кем-то поделиться впечатлениями от чудесного дня?!
Мальчик чуть отстранится и поднял сонный взгляд на гостя.
-Ты мне нужен, не оставляй меня...- шепотом пробормотал засыпающий ребенок и вновь прильнул к ночному посетителю.
Если бы он только знал! Если бы знал кронпринц, что завтра не дождавшись завтрака Элизабет покинет поместье и день проведет не с сыном, а со служанками, не в саду летней резиденции, а в школах и сиротских домах столицы. Если бы он только знал, что завтра вечером должен прибыть посол из Франции и отец весь день будет в делах. Если бы он только знал, к кому сейчас тянется всей душой, кого хочет видеть подоле себя, к кому принимается в надежде на защиту и покой. В надежде на любовь.
Но мальчик не мог этого знать. Он мечтал, как проведет день с семьей, окруженный вниманием и заботой, но получит лишь холодный поцелуй от матери на ночь и наставления от отца. Ребенок, погружённый в мечты, жался к единственному существу, которое никогда не обманет и никогда не придаст. Рудольф не знал, кто рядом с ним - это было не нужно. Наследник чувствовал, интуитивно чувствовал, что только ему можно верить. Чувствовал, но не хотел признавать.
Еще один нервный вздох, и мальчик погрузился в царство Морфея.
Спокойно. Как ему было спокойно в объятиях Смерти.

@темы: мюзикл, Elisabeth, творчество, Австро-венгры